Известна проблема в изучении источников, посвященных идентификации тех или иных мест в Иерусалиме: авторитетные еврейские авторы, писавшие об Иерусалиме в Средние века, жили вне страны Израиля, многие из них вовсе не бывали в ней. А путешественники – часто не имели серьезной раввинской подготовки. Редкое исключение – книга Кафтор ве-Ферах, написанная путешественником и мудрецом Торы.

Шестая глава этой книги посвящена Иерусалиму и Храму. Полный перевод этой главы у нас все еще не отредактирован, будем публиковать небольшими кусочками. Сегодня предлагаем вашему вниманию отрывок, посвященный стенам и воротам Храмовой горы. Перевод — М.Антопольский.

Вслед за отрывком приведен разбор его на основе комментария Авраама-Моше Лунца (из издания Кафтор ва-Ферах 1897 г.).

Аштори а-Фархи совершил алию в страну Израиля в 1313 г. Страной тогда уже правили мамлюки, и за несколько десятилетий до этого (около 1260 г.) султан Бейбарс официально запретил вход иноверцам на Храмовую гору. Так что р. а-Фархи обходил гору снаружи, и вот что он увидел:

Из всего этого становится ясно, что стены, которые мы видим в наши дни, это стены Храмовой горы. И до сего дня можно видеть врата Шушан с востока, заложенные тесаным камнем. И если разделить эту стену на три части, то этот выход будет в первой трети от юго-восточного угла. Также с южной стороны можно видеть двое ворот Хульды, и можно увидеть ворота Кифонос с запада. А северные ворота – ворота Тадди – не видны, ибо вся эта сторона была разрушена. И логическое рассуждение приводит нас к этому выводу [- что это стены Храмовой горы, а не Азары или Хейля]. Ведь если бы это были стены прямоугольника 187 на 135 локтей, то размер с севера на юг должен был бы быть 135 локтей, а видим стену намного большей длины восточную стену. И если бы мы сказали, что это стена Азары, т.е. прямоугольника 187 на 135 локтей, то кроме вышеупомянутого противоречия, было бы еще одно. А именно, что к востоку от этой стены надо было бы отмерить 135 локтей для Женского двора, и расстояние от хейля до сорега, и от стен Храмовой горы до сорега. А мы видим, что от стены до края горы – горы Мория, которая спускается дольше в долину Иосафата – всего 50 локтей или даже менее того. И нет причины считать, что столь большая часть горы исчезла со временем. То есть с неизбежностью мы должны признать, что это стены Храмовой горы.

К северу от тех замурованных ворот, о которых мы упомянули, что это врата Шушан, на расстоянии полета стрелы есть в стене двое очень высоких ворот со сводами снаружи, железными створами, которые всегла закрыты. И народ называет их Вратами Милосердия и ишмаилетяне переняли это и называют их Баб аль-Рахма. Можно рассудить, что это те двое ворот, которые сделал царь Шломо для дел милосердия – одни для женихов, а вторые – для скорбящих и для отлученных от общины. Как сказано в трактате Софрим (Гл. 2): раби Элиэзер бен Гурканос говорит – увидел Шломо силу дел милосердия и построил для Израиля двое ворот, одни для женихов, вторые – для скорбящих. В шабат жители Иерусалима поднимались на Храмовую гору и сидели меж этих ворот, чтобы там оказывать милость друг другу. Возможно, поэтому стали называть их Вратами Милосердия.

Пояснения.

Прежде чем обсуждать этот отрывок, надо привести отрывок из мишны (Миддот 1:3). Очевидно, что автор исходит из того, что читатель его помнит…

Пять ворот было у Храмовой горы. Двое ворот Хулды, с юга, служили для входа и выхода: ворота Кифонос с запада служили для входа и выхода; ворота Тади с севера не служили совсем; на восточных воротах было изображение престольнаго города Суз. Первосвященник, сожигающие телицу, самая телица и все при этом помогающие выходили ими на Масличную гору.

Относительно ворот Хульды Лунц замечает:

Одни из этих ворот можно видеть до наших дней в наружной стене города (которая в этой части своей также стена Храмовой горы), а вторые не видно снаружи, а только изнутри, и каждый может убедиться, что это остатки ворот Храма.

Относительно ворот Кифонос:

Ворота эти и сейчас можно видить рядом со зданием суда («Макхаме»), они служат основным входом на Храмовую гору и называются по-арабски Баб эль-шальша – (ворота цепи).

Относительно ворот Тадди:

Ворота эти были не во внешней стене, а вели с Храмовой горы в крепость Антония, и вся эта часть разрушена до основания, но место это, по-видимому, было недалеко от нынешних ворот Баб эль-альтам – «темных ворот». (последующие исследования показали, что ворота Тадди располагались значительно южнее, см. о них в нашем путеводителе «Восхождение», стр. 47)

Самая проблематичная часть отрывка – относительно восточной стены. Лунц справедливо пишет:

При строительстве новой стены вокруг нашего святого города в 5266 году (1505) были разрушены остатки этих ворот (которые а-Фархи считает воротами Шушан). В наше время можно видеть там небольшой вход, по-видимому, на месте ворот, которые можно было еще видеть во времена автора.

Фундамент восточной стены Храмовой горы не сдвигался с места со времен Первого Храма. Зато сама стена, являющаяся также восточной стеной города, неоднократно перестраивалась, последний раз Сулейманом Великолепным в 1505 г. И вот, рав а-Фархи, а за ним Лунц пытается понять – где же ворота Шушан, которые согласно мишне должны быть единственными в восточной стене?

Сразу скажу, что современные ученые (например, Л. Ритмейер) считают практически доказанным, что нынешние ворота Милосердия – это и есть ворота Шушан (Суз), так мы привели и в нашем путеводителе. Сами ворота, видимо, римских времен, но фундамент – времен Храма.

Лунц же исходит из того, что древние ворота, от которых в его время уже ничего не осталось, но которые видел а-Фархи – это и есть настоящие ворота Шушан. Поэтому ему приходится долго опровергать идентификацию ворот Милосердия с воротами сделанными царем Шломо, которую приводит а-Фархи:

Удивительно, что автор верит, что это ворота, упоминаемые в Писании, ведь сам он пишет в другом месте, что в восточной стене были только одни ворота — «שער שושן» и остатки этих ворот были еще видны в дни автора в более южной части стены. Также Иосиф Флавий, который описал Храмовую гору весьма подробно, и, например, называет в западной стене трое ворот, которые не упомянуты в мишне Мидот – в восточной стене упоминает только одни эти ворота. И, кроме того, что сам автор пишет, что ворота эти южнее, но еще и сказано в трактате Софрим и в Пиркей дераби Элиэзер «Двое ворот сделаны в на Храмовой горе для увеселения женихов и утешения скорбящих и отлученных». Аналогично этому в тратате Мидот (2:2) сказано: «все входящие на Храмовую гору входят через правую сторону [через двое ворот Хульды в южной стене], обходят вокруг и выходят с левой стороны, кроме тех, у коих случилось нечто и они обходят слева» и т.д. Из этого ясно, что ворота, упомянутые в трактате Софрим, находились в южной стене, и с юга было и много места на Храмовой горе для собрания большого числа людей. Поэтому нет сомнения, что название «Врата милосердия» – это лишь перевод с арабского «баб эль-рахман». А название это основано на вере их, что молящийся у ворот этих – с внутренней стороны – молитва его принимается. И ворота эти новые, построенные во времена христианского владычества, как легко видеть.

(Последнее утверждение А.-М. Лунца не вполне подтверждается фактами, см., например, здесь).

Что же за ворота а-Фархи счел воротами Шушан? Где они были? Об этом – в следующей статье…