Кирьят Арба — еврейская столица Иудеи
Автор: Хава-Броха Корзакова. Текст впервые опубликован в личном блоге автора.
Фото: Игорь Рубин (полный альбом можно увидеть на личной странице фотографа в фейсбуке)
20 марта, в пятницу, я была на экскурсии с Ицхаком Фишелевичем от «Места встречи» по… вы будете смеяться.
По Кирьят Арбе. Да-да, люби и знай родной свой край.
Начали с посещения дома-студии художника Баруха Нахшона и встречи с его женой Сарой. Сара Нахшон — одна из легенд Кирьят Арбы. Их семья участвовала в самом основании города, когда 7 семей и несколько холостяков из Мерказ а-Рав, проведя Песах в гостинице «Парк» в 1968 году и на полтора месяца там «задержавшись», получили разрешение поселиться в бывшем здании британской военной администрации. Каждая семья получила по комнате. У Сары и Баруха к тому времени было уже четверо детей, за три с половиной года родилось еще трое. Когда родился первый из них, Шнеур, рав Левингер сказал Саре, что это ребенок всего народа Израиля. Они, конечно, хотели провести обрезание в Пещере, но это не получилось, зато присутствовала масса народу, в том числе члены Кнессета. Неудивительно — вопрос о месте проведения обрезания обсуждался в Кнессете. Тогдашний премьер-министр, Леви Эшколь, опасался, что обрезание в Пещере вызовет резкую реакцию арабов, и в разрешении было отказано на том основании, что на брите используется вино, а Пещера — это мечеть, и вино туда проносить нельзя. Следующего сына, Йосефа, они все-таки обрезали в Пещере, сказав людям собраться там якобы просто на минху (дневную молитву). Трапеза была в здании военной администрации.
В 1970 году Игаль Алон принял решение строить Кирьят Арбу, к тому времени в здании администрации уже было 35 семей. Уже была первая свадьба — Бени Кацовера (брата будущего многолетнего мэра Цви Кацовера, который тогда здесь еще не жил). В 1971 году поселенцы поселились на пустынных тогда холмах — обстраивать их вокруг своими домами арабы начали уже позже.
Зимой прямо там, с врачом, родился сын Сары Авраам-Йедидья. Брит, тоже тайный, был в Меаре. Однако сведения случайно просочились, и офицер пограничной службы просто вылил вино, отца ребенка, Нахшона, арестовали, а моэль скрылся в поселенческом ресторане.
В полугодовом возрасте ребенок умер — «смерть в колыбели». Сара решила похоронить его на кладбище в Хевроне. Нахшон был в это время в Иерусалиме, и его никак не могли найти. Генерал предупредил Сару, что ребенка не стоит хоронить в Хевроне, потому что Хеврон отдадут. Рав Моше Левингер говорил с Бегиным. На Стеклянном перекрестке похоронную процессию остановила армия. Сара вышла из машины и с телом ребенка на руках пошла пешком. Тогда министр обороны Шимон Перес по рации сообщил, что он разрешает «хевронской сумасшедшей» похоронить сына в Хевроне, и ее посадили в военную машину. Над могилой Сара привела известный мидраш: когда увидишь кладбище — знай, что город близко.
Дальнейшее, как говорится, история, — профессор Бен-Цион Тавгер, работавший в Тель-Авивском университете, по зову сердца стал здесь кладбищенским сторожем и в результате восстановил синагогу Авраам-Авину. Мой сын Яаков-Йосеф на свою бар-мицву читал в ней недельную главу «Жизнь Сары».
В 1978 году на секретном совещании у рава Левингера Барух Нахшон предложил занять Бейт-Адассу. Рав Левингер предложил, чтобы ее заняли только женщины и дети, рассчитывая на джентльменство тогдашнего премьер-министра Менахема Бегина. За 4 дня без телефонов все были оповещены. 15 женщин с 35 детьми ночью приехали на грузовике и по приставным лестницам перебрались в Бейт-Адассу сзади. Утром военная администрация была поставлена перед фактом. Когда солдат спросил одного из мальчиков, как они туда попали, мальчик сказал, что праотец Яаков принес им свою лестницу.
Женщин и детей действительно не выгнали, но сказали, что если кто-то покинет здание, обратно его уже не пустят. Сара была там с восемью из своих девяти детей. Только одному человеку удалось выйти и войти, — точнее, вышла одна женщина, чтобы родить, но сначала потребовала расписку, что ей разрешат вернуться, и вернулась уже с дочкой, разумеется, Адассой.
Сидели они там год, постепенно мужьям разрешили их навещать, но только навещать. А в субботу вечером под окна Бейт Адассы приходили ученики ешивы и развлекали их песнопениями. Через год на этих учеников напали арабы, шестеро человек погибло, и правительство постановило разрешить возобновление еврейского Хеврона.
Сара рассказывает — Ицхак переводит:
Мы с Татьяной Перлман внемлем:
Картина Баруха Нахшона:
Лампа из Бейт Адассы:
Потом мы отправились в местный археологический музей. Я там, конечно, уже была, и не раз, но все равно было важно выслушать лекцию именно его директора, Давида Гольдмана:
Давид Гольдман показывает найденный в Хевроне черепок 10 века до н.э.
Рассказывает о монетах Бар-Кохбы и их связи с современными израильскими монетами:
Ядра «орудий» воинов Бар-Кохбы из Батиры:
Давид рассказал о том, как после 700 лет запрета евреи зашли в Пещеру Махпела. Вскоре через один из двух тайных ходов 12-летняя девочка, дочь одного из израильских офицеров, на веревке спустилась вниз, но нашла только помещение, которое относилось к эпохе крестоносцев. Позже через другой вход удалось нелегально проникнуть и в саму «двойную» пещеру, где была найдена эта самая керамика 10 века.
К своему удовольствию, возраст первых двух черепков я определила сразу, зато потом меня ждало позорище, — кувшинчик с олешками, который я во время предыдущего посещения сразу «опознала» как микенский, оказался ханаанским, 14-15 века. Впрочем, поскольку там же находят привозную критскую керамику, влияние действительно западное.
Давид Гольдман показывает сосуд с серебряным кладом 10 века, найденный под полом синагоги византийского времени в Эштамоа; как так — загадка:
Коллекция для музея при сельсовете, мягко говоря, поразительная, можно еще здесь картинки посмотреть (часть фотографий — Игоря Рубина):
Потом мы отправились на местный винный заводик, при котором есть магазин и небольшой зал торжеств:
Оказывается, хозяева, занявшись производством вина, стали искать свои марокканские корни и выяснили, что в Марокко их семья тоже занималась виноделием. При содействии марокканского правительство удалось даже вывезти кое-какое историческое оборудование.
Дегустация вина в стиле «Порт», завоевавшего международную медаль:
Потом мы посетили квартиру Ольги Длоя, которая занимается изготовлением натуральной косметики.
Эта сфера меня мало интересует, зато потом мы наконец отправились на недавно обнаруженный археологический сайт прямо рядом с Кирьят Арбой. Винодельня времен второго Храма (остальные картинки в том же альбоме):
Ицхак уже завершал экскурсию, но я все-таки напомнила про главную вишенку — могилку! Вот она:
Могилка тоже времен второго Храма, потом была вторично использована в византийскую эпоху, а сейчас там зачем-то лежит матрас. Видимо, использование этой могилки еще не завершено. А рядом ходят кони:
